Конец брежневско-черненковской эпохи. Невнятица и бубнёж стали чуть ли не официальным государственным стилем - и, соответственно, этим же языком заговорило и кино. Но ужаснее всего была не эта вечная манная каша во рту, а бесконечное ее пережевывание, тщательное и бессмысленное.
Эпоха принципиальной беззубости.
Между выходом фантастических фильмов и изданием фантастических книг наблюдается полная аналогия. "Главный" фантаст нашей литературы - Александр Беляев. Его книги переиздаются, пожалуй, чаще других. На вопрос "Кого из советских фантастов вы знаете" посетители библиотек в большинстве случаев уверенно называют именно Беляева. Конечно, советский кинематограф не мог остаться в стороне...
"Голова профессора Доуэля" - один из самых динамичных и сюжетных романов Беляева, мало того - именно в нем писателю удались и характеры персонажей (достижение для Беляева редкое и радостное). Но, увы, в фильме "Завещание профессора Доуэля" ничего этого не осталось. Все достоинства книги аккуратно заменены в фильме "манной кашей". Сюжет развивается неспешно и солидно (схема "советский триллер" - ничего не происходит и много внесюжетной болтовни), герои потеряли всяческую индивидуальность и ничем не отличаются персонажей "комедии дель соц-арте", в которую превратился в СССР жанр политического детектива; к тому же действие фильма перенесено в настоящее и сюжет, потеряв отдаленность во времени, перестал быть хоть сколько-нибудь правдоподобным...
Смысл фильма его создатели также постарались максимально "растереть" - во-первых, "ученый должен быть ответственнен за свои открытия" (привет Мэри Шелли - и через сто шестьдесят лет после написания "Франкенштейна" эта идея все еще вдохновляет) и, во-вторых, "я другой такой страны не знаю". Во всем остальном мире жить страшно и жутко. Можно голову потерять. Советский вариант агорафобии.
Одна радость - эпоха всеобщей беззубости все-таки, кажется, прошла. Вернее, отсутствие зубов больше не является обязательным условием выживания. Скорее, наоборот.
И поэтому беззубость некоторых советских фильмов пятнадцатилетней давности видна особенно отчетливо...
Сергей Бережной