Как верно заметил в послесловии к "До света" талантливый московский художник и публицист Всеволод Мартыненко, эту книгу можно назвать сборником апокалипсисов. Умных, талантливых, мастерски написанных произведений о мире, из которого капля о капле уходит человеческое. И в первую очередь - любовь, она же свет. А кроме того - о том, как мучительно больно все видеть, все понимать, и не мочь сделать ничего, ибо нет уже ни времени, ни умения, ни сил. Остывающая, покрытая льдами Земля в "Мягкой посадке" Александра Громова, бессильный, не способный желать что-либо Бог в заглавной новелле Андрея Столярова, светлая мечта, вновь вдребезги расшибающаяся о холодный бетон Страха в "Там, вдали, за рекой" Лазарчука, фатальное непонимание и неприятие обществом человека, выпадающего из общего ряда в неожиданно сильной и интересной "Сказочке" Марии Перцевой... Не разные ли это следствия одного - потери человечеством способности любить, и, соответственно, творить? Символика достаточно прозрачная... и донельзя точная.

Давно я не видел тематического сборника, составленного настолько удачно и точно. Покойное издательство "Аргус" всегда славилось тщательностью подхода к своей фантастической серии. Даже рассказики Павла Вязникова, эмоционально яркие, но совершенно бессвязные, оказались здесь к месту. Появись "До света" почти три года назад, когда была закончена работа над томом, он мог бы вызвать настоящий фурор. Увы, подавляющее большинство произведений сборника с тех пор многократно переиздавалось, а потому ни повести Лзарчука и Громова, ни рассказ Столярова, уже не станут для читателя ярким и неожиданным открытием, как было бы году в 1995-1996-м.

Впрочем, если вы действительно любите настоящую психологическую литературу, и не боитесь мрачного энтропийного колорита, позволяющего иным критикам отнести подобные произведения к разряду "чернухи", думаю, это вас не испугает.

Василий Владимирский