Наверное, для любого издательства, долго и всерьез занимающегося фантастикой, выпуск полного собрания сочинений братьев Стругацких - своеобразная вершина, перевал. Знак особого профессионализма. Если вы издаете Стругацких, и издаете хорошо, вы уже заслуживаете доверия - по крайней мере, у читателя. Первым на такой рискованный шаг решился в начале девяностых "Текст", возникший на излете перестройки как редакционно-издательский кооператив не без деятельной помощи Аркадия Натановича Стругацкого. Позже знамя подхватило московское "ЭКСМО", хотя ни полнотой, ни тщательностью работы над текстами это издание не отличалось. И вот совсем недавно в рамках совместного проекта издательств "Terra Fantastica" (СПб.) и "АСТ" (Москва) вышел очередной том полного собрания сочинений Аркадия и Бориса Стругацких (начатого, кстати, аккурат после завершения "текстовского" с/с, но до начала "эксмошного"). Последняя книга серии, включающая художественные произведения классиков: киносценарии, востребованные и нет, и некоторые пьесы, появлявшиеся ранее в солидных сборниках либо публиковавшиеся только в "журнальном варианте". Издатели обещают выпустить в том же серийном оформлении том избранной публицистики и энциклопедию по творчеству Стругацких, но... Настало время подводить итоги.
Чем же отличается этот проект ото всех предыдущих? Прежде всего, пожалуй, системностью подхода. В самом деле, ни один издатель ранее не подходил ко всему корпусу текстов Стругацких как к некой единой сущности, обладающей общей внутренней структурой. Вещи публиковали в хронологическом порядке, сводили под одну обложку повести, объединенные общими героями, выносили в отдельный том пьесы и сценарии... Но отследить все разнообразие внутренних связей, явных и неявных, ни один из профессионалов издательского бизнеса до недавнего времени не брался.
"TF" и "АСТ" первыми попытались переосмыслить все творческое наследие Стругацких именно под этим углом. Хронологические таблицы, ожидаемый том "Стругацкой энциклопедии"... Наиболее же впечатляющим результатом этой попытки на сегодняшний день, вероятно, стала серия предисловий и послесловий Сергея Переслегина, самого интересного и неординарного критика и публициста, работающего ныне в области фантастики. На мой взгляд, издатели сделали самый удачный выбор. Переслегин сумел не только увязать воедино разрозненные произведения писателей, найти и показать стороннему наблюдателю незримые нити, концептуально связующие совершенно разноплановые на первый взгляд тексты. Его собственные статьи - серьезные и аналитические, но при этом захватывающе интересные для всякого, кто интересуется творчеством Стругацких, - оказались в значительной степени интегрированы в мир, созданный гением братьев.
Работы Переслегина, помещенные под одной обложкой с произведениями Стругацких, давно и заслуженно считающимися классикой, не вызывают чувства отторжения, протеста, сколь бы спорны ни были тезисы, отстаиваемые автором. Пожалуй, никто еще не подходил к анализу творчества АБС столь скурпулезно и вдумчиво и не приходил к столь парадоксальным результатам, не противоречащим, однако, ни духу, ни букве первоисточника. По крайней мере, ничего подобного не происходило в официальной печати...
Новый том собрания сочинений интересен на мой взгляд еще и тем, что дает наглядное представление о процессе создания нескольких кинокартин, ставших для отечественного кинематографа не менее заметным явлением, чем творчество Стругацких - для нашей литературы. Два варианта сценария "Сталкера" по "Пикнику на обочине", "Дни затмения" по мотивам "За миллиард лет до конца света"... Не возьмусь оценивать сравнительные достоинства произведений Стругацких, вошедших в этот том, и знаменитых картин Тарковского и Сакурова. В конце концов, это совершенно разные жанры. И ничего удивительного, что главный герой в "Сталкере" Тарковского мало похож на Шухарта из "Пикника". Но разве не интересно посмотреть, как мало помалу, от варианта к варианту один из этих персонажей обретает все больше черт другого? Эта книга предоставляет такую возможность. Возможность если не понять, то по крайней мере почувствовать, как мучительно дается авторам попытка встать на точку зрения режиссера, внутренне глубоко им чуждую, как постепенно изменяется взгляд их героя на окружающий мир, на свою судьбу... Это уже не совсем Стругацкие, но еще и не Тарковский. Шухарт уже потерял жесткость, но еще не утратил способности идти на любые жертвы ради достижения цели, уже научился биться в истерике, но еще не приобрел ореола блаженного духом мученика. На этой стадии его характер - нечто промежуточное, странная смесь, родившаяся в столкновении двух концепций, двух уникальных мировоззрений...
Сценарий - переходная форма жизни художественного произведения. Это уже не книга, но еще и не фильм. Плоть сошла, перед читателями обнажился бесстыдно-голый костяк. Да и то сильно перекошенный: здесь не хватает одной кости, удаленной ради простоты сюжета, там, наоборот, появилась лишняя, необходимая для полноты образа... Смешно пытаться понять исходное произведение, читая написанный по его мотивам сценарий. Порой гениальный, как в "Машине желаний", порой - не очень удачный, как в "Чародеях", но неизменно - "по мотивам"...
Впрочем, имея перед глазами как сценарий, так и первоначальный текст, незашоренный читатель может составить мнение о вещах не менее важных и, на мой взгляд, интересных. Пусть не о произведении - но об авторах, о их взглядах на литературу и жизнь, о творческой позиции, человеческих симпатиях и антипатиях, о направлении их эволюции, в конце концов.
А это, согласитесь, по-своему уже немало...
Василий Владимирский
